Aurea mediocritas
«Нет. Невыносимо так жить дальше, вспоминая его каждый день, вспоминая его глаза, пусть и полные фальши. И не проходит это, словно мигрень. Он не любил звонки без ответа, привык сразу все получать, я ненавижу то чертово лето, когда не смогла я больше молчать. И не проходит, и не забывается. Как игла, как острая заноза, над сердцем издевается. Как будто сломанная роза, я и живу, и не живу. Я существую. Я бьюсь и я пытаюсь все забыть… И не хочу я жизнь такую. Но не могу и не любить, его любить, его черты, его слова и его фразы. Я знаю слово, только «ты»… И это ведь не лечиться, зараза… Как веревка вокруг шеи намотана, еще немножко…и конец. И чертова надежда не уходит. Вот она. А я наверно, слабенький боец… Так ведь нельзя. Невыносимо. Невозможно. А про него это, последние строчки…И пусть без него очень больно и сложно…Но все хватит, на этом точка. »
У меня нет слов. Я вижу, я читаю собственные чувства. Такое было только у Друниной, и изредка у Петровых.
То, что я по кусочкам пыталась собрать воедино, то, что по каплям выдавливала из себя теперь передо мной. Забавно, что именно в тот момент, когда я решила поставить эту самую точку, когда поняла наконец, что ничего не будет. Возможно мне следовало понять это гораздо раньше..
У меня нет слов. Я вижу, я читаю собственные чувства. Такое было только у Друниной, и изредка у Петровых.
То, что я по кусочкам пыталась собрать воедино, то, что по каплям выдавливала из себя теперь передо мной. Забавно, что именно в тот момент, когда я решила поставить эту самую точку, когда поняла наконец, что ничего не будет. Возможно мне следовало понять это гораздо раньше..